Читать интересную книгу Закованные в броню - Элена Томсетт

– Какого черта! – только и произнесла она, плотнее заворачиваясь в одеяло. – Что вы тут делаете?

– Могу сказать то же самое! – не очень вежливо отозвался князь. – Вы же собирались домой, шановне панна? Это мне деваться некуда, мост действительно уже поднят, а мое появление в казармах без Карла фон Ротенбурга, который невесть где болтается в подобный час, вызовет среди братии ненужные разговоры.

Жена Гойты вошла с подносом, на котором дымились две чашки горячего шоколада. Эвелина была права. Много лет назад молоденькая жизнерадостная девочка из предместья Мальборга действительно стала одной из многочисленных любовниц комтура Валленрода. Но в отличие от всех остальных она глубоко и преданно любила его, и чуть не умерла от горя, когда он равнодушно, как старую тряпку, выкинул ее из своей постели и из своей жизни. Время несколько залечило ее душевные раны, она вышла замуж, родились дети, но прежнее сильное чувство к комтуру Валленроду не пропало, а переродилось в глубокую ненависть, которую она тщательно скрывала за любезной улыбкой всякий раз, когда встречала его. Она поклялась отомстить ему, и терпеливо ждала повода сделать это. Красивая молодая пленница Валленрода, которую он выдавал за свою племянницу, и к которой он, в свою очередь, питал странное для него чувство болезненной привязанности, могла стать прекрасным орудием для ее мести. Все в замке знали о том, что молодой польский князь, богатый и знатный, после недели пребывания в замке просил руки Эвелины Валленрод, и получил отказ. Познакомившись с ним лично в литейне Гойты, фрау Марта сразу же поняла, что этого молодого человека не остановить. Он привык получать то, что хотел. Зная жизнь, видя, как красив и обходителен поляк, она поняла, что более удобный случай отомстить Валленроду ей вряд ли представится – нет такой женщины, которая бы могла устоять перед богатым, красивым, молодым, и невероятно упрямым поклонником. Сам случай привел их обоих в ее дом в один и тот же час. Она не собиралась терять время. Валленрод в отлучке, и она сделает все для того, чтобы создать молодым людям подходящую атмосферу для грехопадения. Она покроет их сейчас, и будет покрывать в будущем, она дождется, пока их отношения перейдут в серьезную фазу, а потом откроет самонадеянному, злобному комтуру глаза на предательство Эвелины и сполна насладится зрелищем его страданий. Заодно она преподаст урок этой надменной девчонке, которая смотрит на нее, как на несчастную, безвольную жертву, какой была она сама, и не хочет пользоваться всеми благами, исходящими из положения любовницы Валленрода, за обладание которыми она, Марта, готова была заложить черту свою душу. Что же касается поляка, то он быстро утешится. Все мужики одним миром мазаны.

Поэтому, ничтоже сумняшеся, фрау Марта быстренько отправила рыцаря-монаха, по поручению Валленрода присматривающего за Эвелиной, в казарму спать, заявив ему без обиняков, что сама присмотрит за девчонкой и сделает это, в любом случае, лучше его.

Дуя на обжигающий шоколад, князь исподтишка посматривал на Эвелину. Ее волосы высохли и пушистым покрывалом лежали на ее плечах и груди, ничем не стянутые, струились вниз по спине, прекрасное лицо было бледно, и лишь ярко-красные губы и бисеринки пота на висках говорили о том, что она уже согрелась. Длинные ресницы прикрывали глаза, время от времени она взмахивала ими, но он никак не мог уловить выражение ее глаз. Возможно, в них и не было никакого выражения, внезапно с досадой подумал он, кроме обычной безразличной холодности, которую он видел в них до сих пор.

Эвелина была раздражена. Его присутствие стесняло ее, хотя, казалось, уже не было ничего на свете, к чему бы она испытывала какие-либо эмоции. Особенно по отношению к мужчинам. Все они были или настойчивые, похотливые и грубо-напористые, как Валленрод, или утонченно-рафинированные, и от того еще более неприятные ей, как вздыхающие от придуманной ими самими галантной любви к абстрактной Даме сердца рыцари-гости крестоносцев из Европы. Она никогда никого не любила и не хотела любить. Пребывание в лапах ландскнехтов три года назад, а затем грубое изнасилование Валленрода заставляли ее содрогаться от отвращения при упоминании физической близости. Разговоры о возвышенной любви вызывали у нее лишь горький смех или циничную улыбку. Она знала, что красива. Она видела, наблюдала в зеркале день за днем, как ее красота становится все совершеннее и утонченней, вызывая в ней самой легкое недоумение и еще большую досаду на саму себя. Она ненавидела свое оскверненное тело, но оно было совершенно. Она боялась заглянуть в свою растоптанную душу и, замечая влюбленные взоры мужчин, слушая их пылкие признания в любви, лишь с досадой сетовала на свой жребий быть объектом подобных излияний. Она не изменяла Валленроду не потому, что боялась его угроз. Все вокруг него были подобны ему. В глазах каждого из мужчин она видела похоть или глупую восторженность, которая бесили ее до умопомрачения. Она знала, что никогда не сможет никого полюбить, но леди Рейвон открыла ей глаза на возможность использовать физическое влечение мужчины в своих целях. Дело было в том, что у нее не было целей. Она не знала, чего она хотела бы получить в обмен на возможность владеть ее телом. До недавнего времени она хотела лишь одного – получить возможность умереть тихо и спокойно, в мире сама с собой.

Эвелина сидела в кресле у камина и напряженно думала. Встреча с отцом на подворье в Мальборге внезапно вызвала в ней бешеное желание дорого продать свою жизнь, и она с изумлением вдруг ощутила, что к ней вернулось давно забытое желание сражаться, сражаться если не за свою жизнь, то за свою свободу. Она хочет убежать из замка и драться в рядах литвинов, потому что литвины и жемайты, а с ними князь Витовт, были единственными людьми, которые воевали с проклятыми крестоносцами. Возможно, кровавый дурман постоянных сражений был бы единственным лекарством от ее ночных кошмаров.

Сидя в кресле у очага, она вдруг подумала, что этот молодой самодовольный мужчина, сидевший рядом с ней в кресле у очага, может быть ей полезен. Он мог помочь ей покинуть замок. Он был неравнодушен к ее красоте. Замечая его взгляды в свою сторону, Эвелина импульсивно приняла решение. Она должна попытаться. Он был ее единственным шансом. Крестоносцы и рыцари-гости из Европы не бесполезны для нее в данной ситуации. Они не позволят ей покинуть замок. Зато этот странный польский князь, так похожий на крестоносца, может не только помочь ей выбраться из Мальборга, но и указать дорогу к литвинам, а, может быть, даже добраться до них. Все зависит от того, что именно он хочет за свою помощь. Она тут же с усмешкой одернула сама себя. Что он хочет? Все они хотят одного. Эвелина мстительно нахмурила брови. Красивый поляк получит все, что он запросит, если поможет ей. Она влюбит его в себя, она отдаст ему свое тело и свою душу, она сделает так, что даже если он захочет ее обмануть и не выполнит своих обещаний, он не сможет без нее жить. А рано или поздно, он должен будет покинуть Мальборг по приказу короля. И тогда она уедет с ним, а затем, если он захочет удержать ее возле себя, просто сбежит от него при первом удобном случае. Но для начала она должна стать его любовницей.

Эвелина на минуту прикрыла глаза, чувствуя себя страшно утомленной нервными потрясениями прошедшего дня и, незаметно для себя, задремала.

Острожский сидел в кресле подле полыхающего жаром очага и думал о том, что же скрывает от него эта очаровательная девушка с холодным сердцем и завораживающей душу красотой. Она, видимо, уснула, и во сне лицо ее, спокойное и мирное, с четкими тонкими чертами, было классически совершенно, как лицо мадонны с фронтонов костела Святой Богородицы.

Когда Эвелина проснулась, польский князь и Гойта говорили о короле Владиславе-Ягелло, о военных приготовлениях поляков и о мире, который был заключен в Раценже несколько дней назад. С изумлением она услышала, что столь любезная ее сердцу Жемайтия была вновь отдана в руки крестоносцев.

– Князь Витовт не мог поступить так с Жемайтией! – не успев подумать, вскричала она.

Мужчины обменялись удивленными взглядами.

– Князь Витовт всего лишь наместник короля в Жемайтии, – вежливо объяснил ей Острожский. – Решение в данном случае принимали король Владислав Ягелло и польский сейм. Кроме того, Витовт согласился с ними, он собирается воевать с Русью и хочет иметь для этого развязанные руки. Жемайтии вновь придется подождать, как и всем нам.

– Все вы, мужчины, предатели! – пробормотала Эвелина.

Князь сделал вид, что не услышал ее слов.

– Вы, князь, не пойдете с Витовтом в этот раз? – спросил между тем у Острожского Гойта.

– Думаю, что нет, – отвечал поляк. – Я останусь при дворе короля Владислава.